«Она совсем не верит в чудеса! Это неправильно! Так не должно быть!»

Мысли громко барабанили у меня в голове.

«Сегодня утром заявила, что никакого Деда Мороза и ангелов нет, все это глупости!.. Ну, понятно же, что глупости — выдумки взрослых, но это я, взрослый человек, знаю: мне уже восемь с половиной! А она маленькая и должна верить во всяких Дедов, эльфов и прочее... Ну что за сестра мне досталась? Четыре года, а убедить ни в чем нельзя...»

Дорогу преграждала лужа огромная-преогромная, как море.

«И это называется «зима»! А завтра — Рождество»

В глубокой синеве лужи летали птицы, и немного рябилось отражение города. Вдруг я услышал:

— Привет-привет... У тебя есть что-нибудь поесть?

По краю лужи прыгал воробей, смело приближаясь ко мне.

«Ну надо же какой храбрый… Ой, у меня действительно есть бутерброд». Я достал из рюкзака коробку с двумя бутербродами, которые бабушка дала на тренировку, если проголодаюсь, и бросил кусок хлеба воробью.

— Ты что! Я что голубь, что ли?! Не могу такие большие куски есть!

— Извини…

Оставшийся хлеб мелко покрошил в ладонь и аккуратно высыпал рядом с воробьем. Тут же подлетело еще несколько птичек. Они быстро собирали крошки и не переставали, чирикая, рассказывать про каких-то сороку и собаку.

«Смешные… Как можно клевать и чирикать одновременно?»

Потихоньку я пошел дальше. И снова в голове стало стучать, но уже немного спокойнее:

«Надо что-то придумать. Что-то такое удивительное, чтоб она поверила в волшебство!»

Возле двора сидел кот и хитро смотрел на проходящих мимо людей. Он был такой деловой, что я невольно остановился.

— Добрый вечер. Мааальчик, ты ведь не съел свой бутерброоод? Может, дашь мне кусочек сыра или колбаааски?

Снова я совершенно ничему не удивился. Просто снял рюкзак и достал коробку, в которой остались лежать пару кусочков сыра и колбасы. Кот оказался очень вежливый и воспитанный. Сначала промурлыкал «Благодарююю», а потом еще сказал, что сыр возьмет, а вот колбасу лучше отдать старому псу из соседнего двора: тот болеет, и надо его хоть чем-то порадовать. Поэтому я отнес колбасу собаке. Пес совсем тихо прохрипел «Спасибо», но колбасу съел с большим аппетитом.

Идти оставалось совсем недолго. Снова вспомнилось о вредной сестричке, и сразу стало грустно. Внезапно раздалось:

— Здррравствуй, Петр! Грррустишь?

Старый ворон сидел на нижней ветке дерева и внимательно на меня смотрел.

— Здравствуйте. Немного.

— Ррраскажи...

— Понимаете, моя сестра совсем не верит в чудеса, в волшебство. А это неправильно! Так не должно быть! Маленькие должны верить в сказку...

— Не спорррю... А ты сам веррришь?

— Я что, похож на маленького?

— Дорррогой Петр, а тебя сейчас ничто не удивляет?

— То, что вы знаете, как меня зовут?

— Как ррраз в этом нет ничего удивительного. Я очень старррый ворррон, и давно здесь живу. Я не только помню тебя и Глафиррру еще совсем маленькими, я даже помню художника, именем которррого названа одна из соседних улиц. Но я не то хотел спррросить. Тебя не удивляет, что ты стоишь и ррразговаррриваешь с ворроном?

Только в этот момент я вдруг понял, что разговаривал и с бойким воробушком, и с вежливым котом, и с больным псом. А с вороном вообще спорю на такую важную тему. Наверное, от внезапного удивления у меня рот раскрылся, и я неподвижно замер, забыв, как надо говорить и шевелиться.

— Каррр... Верррю — не верррю... Маленькие — взрррослые... Миррр полон чудес и в обычные дни... А сегодня вррремя особенное — Ночь Чудес!.. Ты очень добрррый и мудрррый мальчик, поэтому я сделаю тебе маленький подарррок. Держи вот эту небольшую веточку. На сегодняшний вечеррр она станет волшебной палочкой и будет творррить всякие чудеса. Напримеррр: дотррронешься до куклы — она запоет, к игрррушечному самолетику — он полетит по комнате... Но только — в рррамках ррразумного! Договорррились?.. Твоя Глафиррра обязательно поверррит в чудеса.

Ворон отпустил из лапы веточку, и она упала у моих ног.

— Спасибо!

— На здоррровье... — эхом донеслось от улетающей птицы.

Теперь быстрее домой, надо всего лишь перейти дорогу, и за углом родной двор!

—Извините. Внимательней.

Меня кто-то случайно толкнул. Из дома несли носилки, на которых лежала бледная-пребледная девочка. Лицо очень знакомое, — наверное, она из малышей, с которыми я сталкивался на детских площадках, гуляя с Глашей. По возрасту ей тоже около четырех-пяти лет. Судя по испуганным и напряженным лицам врачей, все было очень плохо. За носилками, едва переступая ногами, шла мама девочки. Точнее, ее вела врач, чтобы как-то ускорить шаг и быстрее добраться до машины скорой помощи. Повинуясь какому-то быстрому порыву, я крепко сжал в руке «волшебную палочку», подошел ближе к маме девочки и незаметно опустил эту веточку ей в карман. В голове звучала только одна мысль: «Пусть девочка живет и будет здорова!»

Машина скорой помощи уехала, оглушая город сиреной, а я по-прежнему неподвижно стоял на тротуаре. Очнулся только от лая собаки и знакомого женского голоса. Это соседка тетя Наташа выгуливала Тишку.

— Здравствуй, Петенька. Ты чего стоишь, не шевелясь? Иди быстрее домой, холодает. Замерзнешь!

Поднимаясь по лестнице, и слушая поскрипывание ступенек, снова вспомнил о Глаше...

«Так ничего сестренке и не принес в эту Ночь Чудес... А, может, мне все привиделось и показалось? И никаких чудес все-таки не существует? ... И эта девочка... ей ничто не поможет?»

В коридоре меня поджидала Глаша. Она спряталась в пальто и куртках, висящих на вешалке, как только услышала поворот ключа в двери. Дав мне снять только ботинки, она быстро потянула за руку в детскую.

— Петя, Петенька... Мне надо рассказать... Срочно... Когда мы днем спали, приснился удивительный сон. Какой-то ангел показывал мне волшебную страну. Мы летали. Там звери были такие красивые. Все радовались. И дети, и взрослые — смеялись. А еще ангел сказал, что чудеса бывают... И что ты — самый прекрасный Волшебник!

Она, смеясь, обняла меня.

— А еще моя кукла придумала новую песню. Вот послушай, — и Глаша затянула какой-то совсем новый мотив.

Глаза у Глаши блестели не то от слез, не то от счастья. Она была такая радостная и веселая, что все мои грустные мысли испарились окончательно и навсегда. «Мир полон чудес! Теперь знаю точно — девочка выздоровеет!»

Я смотрел на куклу, на Глашу и счастливо улыбался. Потом схватил игрушечный самолетик и стал бегать и прыгать по комнате, совершая им разные полетные трюки. Наша детская ожила — куклы пели, самолет летал, мы смеялись… И я почувствовал всем сердцем: Мир смеялся и веселился вместе с нами, наполняясь радостью и светом Ночи Чудес!

Автор: Ирина Петрова